morichic | Entries tagged with я

В свете финансового кризиса все со страхом держатся за свои стулья, станки и веники. Сидят тихонечко, только трясущиеся уши выглядывают из-за монитора. У кого – увольнения, у кого – сокращения, урезания, обрезания, не crunch, так – shrink.

Раньше пришпиленная к боевой груди вывеска работника министерства Такого-то вызывала презрительный взгляд свысока, а подстрочный перевод гласил: "Госслужащий? Ни фига не делаете, штаны протираете, зарплата – как у выковырщика заноз где-нибудь в Конго?..." Пообрывать глотку на давно наболевшую тему я бы могла, но не сейчас, - чего ж выставлять себя идиотом, который трудится аки хайтек, а продвигается – как бронетранспортеры времен Войны за Независимость по дороге в Иерусалим?

В нынешние времена Госслужащий – это уже не должность, а страховой полис. Теперь к презрению во взгляде добавилась зависть, а к субтитрам – несколько нецензурных бипов.

Но мне как-то нехорошо. Очень нехорошо. Меня не уволят, с моей-то свалившейся с луны репутацией, - вроде с каких-то доисторических пор, когда я кому-то показала, как посредством Alt-Tab при приближении начальника прыгать в нужное окошко, о моей гениальности ходят такие слухи, что, когда они периодически доциркулиривают до моего Олимпетика, все пиксели в удивлении осыпаются, а матрицы, вместо того, чтобы как следует переворачиваться – скатываются в трубочку от смеха. "Ухудшить условия", мне, оказывается, не имеют права, - завидуйте, работники частных предприятий!

И даже финансовый кризис тут ни причем.

( Дело в том, что )

Я постоянно пребываю в состоянии легкой влюбленности. Объекты сменяют друг друга или же мирно сосуществуют, каждый на своем уровне. Одними я восхищаюсь, к другим испытываю сильнейшую страсть, с одними хочется играть, с третьими молчать... С одними я робка, с другими - совсем наоборот. У них много общих качеств, как внутренних, так и внешних, и я люблю их всех, и мне они все интересны и с каждым, да, - с каждым я знаю, что почувствую, когда прикоснусь... хотя далеко не с каждым, увы, это когда либо суждено испытать.

Говорят, это бешенство матки и нужно родить и успокоиться.

И начать думать о цвете какашек и занимать время решением проблем режущихся зубов и немного отупеть, и отдать чувства на растерзание одного зависящего от тебя существа...

Это слишком бесповоротно, не вернешь в магазин, как непонравившуюся игрушку.

Завести ребенка - как отрезать себе обе ноги, как пройти лоботомию, как вырезать сердце, как покрыть кожу коростой.

Как лишиться свободы.

А ведь уже почти поздно...

Некоторые пьют пиво. Или вино. Или водку. Или курят. Или принимают наротики. Или все вместе.
Для успокоения нервов я пишу любовные сцены. В уме. "Пишу" я их по нескольку дней, и в это время хожу с совершенно потусторонним видом. Работа в эти дни непродуктивна, водитель из меня опасный, а ОМ залезает под стол и издает звуки коврика.
Иногда это переходит на бумагу. В последние годы - в компьютер.
Жаль, что самый первый мой опус, - эротический комикс, нарисованный мной в двенадцать лет, - не сохранился, как не сохранилась и довольно увесистая тетрадка с более подробными описаниями. Перед поездкой в Израиль сожгла обе, испугавшись, что таможенникам на границе понадобится копаться в моих "архивах"... Героями комикса были французский король, его фаворит и жена фаворита. При наличии подобной пикантерии я в то же время была уверена, что совокупление происходит посредством очень трудно досигаемой "состыковки", при достижении которой нужно оставаться в исходном положении несколько часов, не двигаясь, преимущественно во время сна. В четырнадцать лет меня просветили одноклассницы - "русские" девушки, таскающие у папаш порнофильмы. Я долго выясняла у них, действительно ли взрослые засовывают друг другу язык в рот, или это только в фильме так?
С тех пор я старалась добыть вопросы на все остальные непонятные элементы тех фильмов.

В "моих" любовных сценах не обязательно должен быть секс. У меня нет там даже "мощных стержней" и других деталей машиностроения. Прошу также писательниц любовных романов не обращаться за идеями - у меня нет и феерических многоразовых оргазмов в первый раз у невинных девственниц, ни бурной ревности помешанных на своем эго мужиков, готовых прибить даму за один нескромный взгляд в ненужную сторону (то есть, мимо его глаз или ширинки).
Любовь тоже не всегда должна быть.
В каждой любовной сцене пытаюсь уловить единственное - превращение асексуального индивидума (ученый-аскет, скромник-богослов, предводитель повстанцев, честь-шпага-тыры-пыры, "Я не мог представить себе этого человека влюбленным") в нечто чувственное... или способное чувствовать. Потому что самый сексуальный орган в мужчине - это мозг.... упорный, пытливый, неутомимый...., и ты гадаешь, когда же он сдаст позиции другому.

"А для вас, мистер Холмс, я отправляюсь.... за успокоительным!" (с)

Там хорошо, где нас нет, или прошлое всегда кажется счастливее, чем оно есть на самом деле.
Наконец-то обосновалась в своем новом кабинетике. Скучаю по open-space, где вроде бы сидела одна, а на самом-то деле - не было никакого приваси. Все знали, с кем и как ты спал, и что ты ел - и по звуку из твоего живота, и по запаху. Я точно могла сказать, жует ли сотрудница огурец, или грешит орешками. Эксгибиционизм развивался со скоростью звука - попробуйте пошептать в телефонную трубку, когда на другом конце - мобила с плохой антенной и обочина шоссе. Поначалу меня пытались затыкать, потом плюнули и решили, что изо всех радиорепортажей в наших закутках, мой вполне себе развлекательный и даже в некотором смысле образовательный. Зачастую сексуально-образовательный, ибо все вокруг старые, женатозамужние и закомплексованные, и разговоры у них соответствующие. То один сосед на жену орет и трубки швыряет так, словно тренируется в секции по разбиванию кирпичей, то ультрарелигиозная мадам громко бранится по-французски, да так, что стены краснеют. Количество произнесенных ею слов с гастроэнтрологическим уклоном могло бы обогатить словарь любого специалиста в этой области. Еще один сосед постоянно ругался с подрядчиками, которые то строили, то ломали ему дом. Марта была типажом, с которого надо было писать поэмы, а если залезть на стол, то сразу можно было увидеть, кто ковыряет в носу, а кто спит.
Теперь по столам так просто не попрыгаешь. Во-первых, ничего нового, кроме фаллического кактуса на шкафу с моего стола не увидишь. Во вторых, полетишь с Олимпа вверх тормашками, а все знают, что мои тормашки врагу не покажешь. Так что сиди тихо в своем отдельном номере и изучай окрестности.
( Read more... )

Да, господа, я знаю. 27 лет - это полудохлая тухлятина. 22 это уже критический возраст, когда на тебя смотрят с подозрением, а в 27, о боже, да вы уже старая дева, милочка, вам только ездить в Бат и пить минеральные воды. В 17 - первый выезд в свет, потом пару сезонов поплясать на балах и наконец, достичь главной в жизни цели - подцепить добропорядочного джентельмена с хорошим именем и желательно, неплохим состоянием - и посвятить себя, наконец, единственно возможной женской доли, той, для чего мы вообще были созданы, а именно - быть женой и матерью, слушаться мужа, воспитывать его детей и признавать, что он умнее меня. Хотя с последним пунктом я бы даже согласилась, ибо сама никогда не вышла бы замуж за человека глупее себя. Да-да, я из тех стерв, что на первой встрече могут преспокойненько поинтересоваться КИ своего "дейта", но я не об этом.

Я о том, что уже два человека мне сегодня первым делом пожелали "удачно выйти замуж". Они горестно качают головами, глядя, как на их глазах весь мой женский потенциал, который должен был быть давно направлен на стирку, готовку, воспитание, вытирание носов, подбирание грязных носков с пола, завязывание шнурков, отмывание обкаканных поп, глажение рубашек, ожидание дома с ужином, поддержку любимого, оберегание очага - и так далее и так далее, - все это растрачивается впустую, и вот я уже никому не нужный ходячий человеческий отброс, можно сказать - огрызок и жизнь моя прошла даром.

Жизнь моя, вполне возможно, и прошла даром, только совсем по иной причине. Ну скажите, как объяснить всем этим людям, которые конечно же, желают мне исключительно добра, что для меня куда важнее - развить совсем иные потенциалы, использовав свою энергию на удовлетворение моих личных, интеллектуальных, творческих потребностей? Почему бы не пожелать мне "наконец-то закончить эту дурацкую книгу и пусть Ньюсвик назовет ее книгой года"??? Или чтобы какую-нибудь мою заумную статью по экономике напечатали в "Джурнал оф Индастриал Организейшн"? Ведь мне это куда как интереснее, нужнее и важнее, это то, что может принести мне удовлетворение, не сравнимое с замужеством даже за английским лордом (кстати, кто там если слышал чего по этому поводу, киньте номерок...)!

Вы скажете - да, так говорят все разочаровавшиеся старые девы, чтобы не показать, что они достойны жалости. Тысячу раз нет! Я говорила тоже самое и пять лет назад, только почему-то тогда это воспринимали как ребячество.
Я ничего не имею против тех, для кого главное - это найти себе человека, с которым можно было бы пройти бок о бок всю жизнь, родить ребенка и построить семью. Но поверьте, есть и совсем другие женщины, может, это некие генетические баги, но они есть. Для них подобные вещи - даже не на втором и не на третьем месте.
Не желайте мне удачно выйти замуж. Будет, конечно, неплохо удачно выйти замуж, но для меня это - все равно как пожелать мне удачно выбрать ракетку для тенниса (в котоый я не играю) или победить на конкурсе бальных танцев (которыми я никогда не занималась). Неплохо, конечно, но только для меня есть вещи поважнее.
Правда.

Я знакома с ним два года. И поверьте мне - все два года - это невыносимая череда эмоций, причем эмоций настолько сильных, что совершенно искренне могу сказать - в своей жизни я больше никогда и ни с кем такого не испытывала. И я благодарна ему за каждую из них. Да, и за отрицательные тоже - а их было невыносимо много, и они генерировали дикую, дикую боль. Я благодарна ему потому, что узнать все, что я узнала, понять, все что поняла с ним - и прочуствовать... это с лихвой окупает все мои страдания, стоит всех моих слез.
Сама того не осознавая, я отвоевывала его ото всех - от двух безумно влюбленных женщин и, что самое трудное - от самого себя. Сейчас происходит еще одна борьба, боюсь - не последняя. Мне говорят - оставь, уйди, себе же дороже... Нервные клетки не восстанавливаются и всякое подобное. Я понимаю, что каждый влюбленный человек думает - что вот оно, то единственное, то самое, что ему нужно - хотя нередко уже много лет спустя убеждается в обратном, найдя, наконец, свою по-настоящему большую любовь. Возможно, все так и будет для меня, если не получится, если я проиграю этот бой - или же какой-нибудь из последующих, которые, я отдаю себе отчет, еще будут. Но я никогда не отрекусь от того, что это было самое яркое впечатление моей жизни, ибо несмотря на все слезы, на всю боль - то, что мне дал этот человек, стоит Вселенной.
Что же это было? Счастье? - увы, нет. Покой? - о господи, нет и нет! Уверенность? - ха! Будущее, надежда, перспективы? - не смешите меня. Ничего этого нет, поверьте. Ничего из того, на чем держатся большинство союзов, которые я вижу вокруг, ничего из того, что мог бы дать мне мужчина, когда-то пытавшийся заделать мне ребенка, чтобы привязать меня к себе.
Он дал мне любовь, свою особую любовь, и я люблю его. Но слишком хорошо известно, что одной любви недостаточно.
( Тогда что же, что, кроме любви?... )

Недавно, после бурно проведенного в ЖЖ вечера, когда я усиленно стреляла комментами, и посему моя сиреневая физиономия мелькала то тут, то там среди остальных картинок, я проснулась среди ночи и мне показалось, что я смотрю на экран компьютера. На самом деле, передо мной всего навсего сидела сиреневая зверушка в позе задумчивого йога на привале ((с)

e_f)... Мое имя уже давно перестало быть Викой, Виксиком, Викусей или даже заветным ОМовским Пончиком. Теперь я - сиреневый Бегемотик, и все это - волею случая, а точнее - волею руки Давида Зеббы или Доктра Бартоло. И поняла я, что пришло время приоткрыть завесу и рассказать, как же так получилось, что я докатилась до такого странного названия.( Read more... )

Я в университете, и я не хочу идти домой. Меня там ничего не ждет... я сижу здесь и прячу слезы в остатках волос, я не хочу никого видеть, ни с кем говорить, только снова остановить время этим пустым пребыванием между мирами, потому что мои миры (дом, работа, ОМ, друзья) - ничто, в них пустота, потому что я не нахожу в них ни счастья, ни удовлетворения. Ибо это пустота, которая прорастает из боли.
Лишь здесь, наедине с собой, оторвана даже от дома, я не буду чувствовать себя ни одинокой, ни обиженной, ни непонятой, ни "одной из...", ни сидящей в углу, ни пьющей глинтвейнм, ни занимающей ничье пространство, ни присутствующей в чьем-то обществе... Сейчас я - как комета, не принадлежащая ни к чему, и именно поэтому я могу быть собой, очищенная от всего слезами и пустотой вокруг. Эта пустота, я хочу в ней остаться, ибо она естественна, как Космос. Это не пустота сгоревшего леса, где должны были шелестеть кроны деревьев, и это не пустота загаженного нефтью моря, из которого выбросились на берег все дельфины, это не пустота затравленной души посреди шумного общества. Эта пустота, в которой я сейчас - она девственна, ибо в ней ничего не "должно быть", ибо в ней ничего не МОЖЕТ быть и потому она не болезненна. Если научиться еще не думать о той, другой пустоте, которая ждет в тех многочисленных мирах, в которых проходит моя жизнь (дом, работа, ОМ, друзья и т.п.), то здесь, словно отделенная от времени и пространства, можно быть счастливой... даже со слезами на глазах.

Я причиняю боль всем, кто любит меня.
Зачем я вам? Вы смотрите на нарисованный вами самими образ, мечтаете о нем, и ваши фантазии пробуждают вашу любовь. Я не любила стольких, сколько любили меня.
Это нечестно, что одних любят больше людей, чем других. Иногда мне кажется, что тех, кого любят меньше - любят сильнее. Тогда зачем мне нужно это количество разюитых вокруг сердец?

Я не могу вам дать того, чего вы желаете. Вы сходите с ума, а мое сердце разрывается от боли за вас.
Что это - капризы ангелов или естественный отбор?

И все же... любите меня. Любя меня, вы дарите мне жизнь. Что я без вас? Кусок плоти, занимающий пространство, глотающий воздух, который мог бы сослужить намного лучшую службу кому-нибудь другому. Боготворите меня, вселите в меня жизнь, как в Галатею. Я - ваше создание, но как только я стану любить вас в ответ, я стану самой обычной женщиной, и тогда вы разлюбите меня. И я умру.

Смена декораций подразумевает смену действия. Меняя кавалеров, нередко меняется и образ жизни.
Иногда мне кажется, что мне не хватает богемной суеты, постоянно окружавшей Тенора. Репетиии, невообразимое количество самого разношерстного народа - дирижеры, музыканты, постановщики, гримеры, костюмеры, аккомпониаторы - и конечно же, певцы, певцы, местные, иностранные, все разные по характеру, но одержимые лишь одним - музыкой и (особенно) сценой. Суматоха предшествующая выступлению - и после него, когда за кулисы вваливалась избранная публика, и вдоль исходящих потом солистов проходил ряд поздравителей, с которыми целовались, от которых выслушивали слова восхищения и поздравления. Возбужденные, певцы не замечали никого, кроме разве особо важных людей - в основном тех, от кого могло зависеть их будущее и кто мог дать оценку их профессиональному успеху. После чего - бурные ночные возлияния - и дальше опять, по кругу. Это была жизнь, в которыю я была втянута против воли и лишь частично - ибо всегда сторонилась этих шумных сборищ. Кроме того, мое Иерусалимское пребывание наедине с компютером, работой и университетом не особо сочеталось с шумной Тель-Авивской оперной тусовкой. Но иногда я все же позволяла себе выходить "в люди", при этом знакомясь с интереснейшими личностями - и совершеннейшим чмом, и на каждом из них - несмываемый отпечаток того полного напряжения и постоянного неравновесия образа жизни, который они вели.
Теперь у меня нет ни постоянных походов в Оперу, которые начинались за кулисами, продолжались в зале - и кончались тоже за кулисами, вечеринок в окружении музыкантов, где всегда было шумно, играла гитара или пианино и создавались соло, дуэты и трио, где сам Тенор, великолепный классический гитарист, никогда не оставлял даже состояще из моих "немузыкальных" друзей общество без аккомпонемента и песен... Теперь нет и того, чтобы я знала все обо всех закулисных интригах (а их было несчесть!) и наизусть - все ставившиеся в этом сезоне оперы в самой Опере и в других местах, с именами всех солистов, теперь нет ужинов, где первый клавесинист Израиля рассказывал мне анекдоты и хохотал над построеным мной домиком из вилок, где главные солисты Оперы селедками ехали на заднем сиденье моей машины, где при мне по телефону разучивали бы дуэты... Да, иногда мне не хватает всего этого, ибо это было погружение в некую феерию, разукрашивавшую жизнь соприкосновением с другим миром, где не было ни экономистов, работающих с восьми до четырех, ни компьютеров.
Теперь я зритель. Это подразумевает намного больше, чем появившаяся вдруг необходимость покупать билет (и весьма дорогой билет!), чтобы попасть на представление. Я забыла имена солистов, я не могу напеть почти ни одной арии, ко мне не подведут знакомиться очередного дирижера, и все то пестрое общество уже давно забыли кто я. И все же, со всеми трудностями, я ни за что бы не променяла то, что у меня есть сейчас - на то, что было тогда.
Я получила во сто крат больше, чем у меня было.

Что-то теряется, ломается.
И выход, казалось бы, так прост - протяни руку и спаси. Сделать этот жизненноважный жест мешает лень, а может, ассиметричное представление о необходимости таких действий. Чуть больше задумываться об этом. Чуть больше внимания проблеме - и дело сделано.

Хотя, возможно, проблема во мне. Так же как я не умею быть верной физически, я не умею приспосабливаться к длительным отношениям.
Когда-то, когда я была маленькой и глупой, да и с человеком менее любимым, все было просто - хороший скандал, хлопнувшая дверь, недельное отдаление, в течение которого позволяла себе всячески развлекаться, - и потом его внезапно вспыхнувшие вновь восторг и страсть, после чего на ближайший месяц все становилось на свои места. Так повторялось несколько раз.
Но не теперь. Теперь, старательно обходя всевозможные конфликты, успокаивая себя словами, что все еще вернется, сваливая вину на усталость, занятость, я вдруг понимаю, что наверное, просто не умею, не знаю. Может быть, я не права. Я просто запуталась...
Я не хочу ни хлопающих дверей, ни дверей тихо осторожно за собой прикрытых. Даже если собираюсь вернуться. Это не тот человек, с которым я готова сейчас испытывать степень риска его потерять насовсем... Пока еще нет.

Я не умею быть верной. Хотя, наверное, верность измеряется расстоянием мыслей от действий. Фантазий от желаний.
Я давно не верю в моногамность как функцию любви. Одного человека не может хватать для общения, а секс - лишь одна из его форм. Я верю в близость, но не в отсутствие желаний, не в то, что одной женщины или одного мужчины может быть "достаточно" для их партнера. Близость - это способность поделиться с любимым человеком наличием совершенно естественных желаний. Но об этом я не буду сейчас больше распространяться, ибо эта тема стара в моем репертуаре.
Желания были всегда - они притуплялись лишь в начальные периоды влюбленности, когда все мысли сосредоточены на одном человеке и для других просто не остается места.
А что потом?... Потом и наступает это будничное "недостаточно", и тогда возникает вопрос - сделать шаг в сторону исполнения (и неважно как это назвать, в разных ситуациях бывает по разному, с разной же степенью оправданности поступка) - или бороться?
В последний раз, дав себе поблажку, поняла, что желания желаниями, но мне это просто... совершенно не нужно. Понимание пришло уже после, когда желание было исполнено. Тогда что оно стоит, это понимание? Эмпирически доказано, что ничего. Ибо желания возникают вновь.
И что теперь с этим делать? Ведь знаю же, что мне это снова не надо.

Current Music: Mireille Mathieu - Ciao, bambino, sorry

Давнюю мою мечту ОМ решил осуществить в качестве подарка ко всевозможным праздникам, включая мое половинчатое день рожденья, и повел меня стричься. Я, которая никогда не любила, чтобы за меня платили, решила растаять и согласиться. Сразу же почувствовала себя содержанкой!
Замечательный парикмахер на Гива Царфатит - все делает как ему скажут, а совсем не наоборот, как любят делать всезнающие остальные. Причем делает хорошо.
"Не понимаю, как это ты, которая голосовала за Либермана - и верна беспредельно парикмахеру-арабу!" - шутил ОМ. Ну уж не знаю. Арабы и пожилые люди находят во мне что-то, что делает их милыми и покладистыми. С растаявшим от моего появления парикмахером дело не закончилось.
Ибрагим, продавец выпечки в супере на Гива Царфатит, встртил меня уже как старую знакомую. "О! Моя подружка пришла!"
Запихав в заказанные пончики двойную порцию варенья, он наклеил на коробку цену за три пончика, а когда я упомянула, что просила вообще-то четыре, он сунул мне четвертый в отдельную коробку - такую круглую прозрачную, в которой обычно продают хумус на развес и заявил, что четвертый - бесплатно. Так я и стояла в кассе, протягивая кассирше коробку с пончиками, зажав ручонками четвертый, одиноко как в аквариуме, сидящий в круглой прозоачной коробке.
Выйдя на улицу, купили букет. Пожилой продавец француз с седыми усами все сбавлял цену, звал меня с собой в Эйлат и спрашивал у меня, хорошо ли со мной обращается ОМ и за все ли платит. Пригрозил, что если что не так - он меня уведет.
"Ну как, хочешь?" - лукаво поинтересовался ОМ.
Мы решили, что если у дедули нет страховки от инфарктов, то лучше не надо... с моими-то запросами... грхххххххм!

Или
Объяснение к прошлому посту

Когда я называю себя "извращенкой" - я подразумеваю, что многие действия и мысли сексуального характера, мне присущие, не являются столь же естественными для многих других людей. Я признаю себя человеком с повышенной чувственностью и вытекающими из этого соответствующими потребностями, что может быть воспринято как отклонение от нормы, если за норму взять среднее статистическое в кругах, близких мне по духу и образованию.
Называть себя "извращенкой" для меня - это некое выражение здоровой самоиронии, ибо я вполне умею смеяться над собой. До недавнего времени я стеснялась выражать свою повышенную заинтересованность вопросами секса, так же как и открыто признавать за собой желания, за которые меня в лучшем случае назвали бы странной, в худшем - развращенной. Речь идет о любом выражении чувственности, которая не обязательно подразумевает сексуальное направление. Это может быть текущий через пальцы тонкие песок или прикосновение розовых лепестков к коже. Так появился мой виртуал. Но в какой-то момент мне надоело прятаться и раздваиваться, и даже если я все еще соблюдаю некие приличия и держу себя в руках, иногда нет-нет, но выглянет из кармана та самая "нерпиличная" я. Поэтому я и выдаю ее под соусом той подперченной иронией самокритики, которая явно не является натуральной, но возможно, смягчит производимое мною такое ужаааасное впечатление.

Я очень хорошо помню Пасхальные каникулы прошлого года. Именно тогда, под звуки грозы, которая, как всегда в мартовском Иерусалиме, сменялась песчаной бурей, и появился на свет мой журнал. Теперь, оглядываясь на прошедшие полтора года, вдруг понимаю, насколько символичным было создание этого дневника.
Ибо именно тогда началась для меня совершенно новая жизнь.
( Read more... )

Конечно, забавная штука для лопанья шариков на упаковках (замечено у

treasure_mo). И все же не хватает этого чувственного эффекта, когда палец ощущает упругую округлость и одним резким рассчитанным движением вдавливает ее внутрь, погружаясь в такое уютное для подушечки углубление. Звук - это еще не все, даже, скорее, само физическое ощущение важнее. Впрочем, для кого как. Я, например, люблю вдавливать округлости на пластмассовой крыжечки от кофейных стаканчиков, сидя на лекции. Они звука не издают, но но весьма похожи по своему действию - те же округлости, те же вмятины... Один недостаток - они твердые, а не упругие.

( Read more... )

Для меня поднять трубку и "набрать затерявшийся в памяти номер" - испытание, сравнимое лишь со сдачей экзамена по "эзрахуту" (государственное устройство?...) - перед которым я каталась по полу, выла страшным голосом (интересно, можно выть красивым голосом?) и даже обрезала себе волосы. Сама. Ножницами. От нервов.
( Read more... )